— О'кей? — спросил Алекс, проскочив мимо поворота на вторую дорогу.

Другой парень, сидевший сзади, протянул Миллеру блокнот, где было зафиксировано время, когда и куда приезжала Кэти, во сколько уезжала и в какой момент миновала тот или иной пункт. Син отметил, что леди Райан точно придерживалась своего графика.

— Прекрасно, — сказал он.

— Я не могу точно-сказать, где нам надлежит врезать по ней — движение на дороге невозможно предугадать. Я бы сказал, что нам надо постараться сделать это на восточной стороне моста.

— Идёт.

Кэти приехала домой на пятнадцать минут позже обычного. Она расстегнула молнию на пальто Салли и её «большая девочка» начала выкручиваться из рукавов искусство, которому она ещё только училась. Повесив её пальто на вешалку и раздевшись сама, Кэти проследовала в кухню. Там такой шум стоял, что можно было безошибочно сказать, что Джек возится с ужином и в то же время смотрит телевизор.

— Привет, детка, — сказал Райан и поцеловал Кэти. — Как дела?

— Две пересадки роговицы. Берни помогал. Тебе от него привет, кстати, сказала Кэти, оглядывая кухню. Она частенько задавалась вопросом, стоит ли принуждать Джека возиться с обедом-ужином, если в результате такой хаос и бардак. Не то чтобы он плохо готовил, но он был так неаккуратен! Кухонная утварь у него всегда в полном беспорядке. А Кэти любила, чтобы на кухне была чистота и порядок, как в операционной. Джек же разбрасывал все как попало, а потом ничего не мог найти.

— Хорошие новости, — сказал Джек.

— Ого?

— Сегодня я разделался с ЦРУ.

— И чему же ты так радуешься?

— Я не обнаружил ничего подозрительного. Так что волноваться нам не из-за чего. Они никогда не действовали тут, — принялся он объяснять Кэти. — Нам не известно, чтобы у них тут были какие-то контакты. А главное — мы для них никакой реальной ценности не представляем.

— Почему?

— Мы не политики. Они охотятся за военными, политиками, судьями, мэрами и тому подобное.

— Не говоря уже о принцах, — заметила Кэти.

— Но мы ведь и не принцы тоже.

— Так что ты хочешь сказать?

— Народ они ужасный. Этот Миллер… О'кей, мы об этом уже говорили. У меня полегчает на душе, когда его наконец опять упрячут за решётку. Но они профессионалы. Они не попрутся за столько тысяч километров ради личной мести.

Кэти взяла его руку.

— Ты уверен?

— Вполне. Насколько вообще можно быть уверенным в таких вещах. Разведка не математика, но ты обретаешь возможность понять образ мыслей другого человека. Террорист убивает из политических соображений. И мы в этом смысле никакого интереса для них не представляем.

— Итак, — улыбнулась ему Кэти, — я могу успокоиться теперь?

— Думаю, что да. Но не забывай все же поглядывать в зеркало, когда едешь.

— И ты больше не будешь ходить с этим пистолетом? — с надеждой спросила она.

— Я люблю стрелять, детка. Я было совсем забыл, какое это удовольствие палить из пистолета. В Академии я буду ходить на стрельбище, но с собой я пистолет больше носить не буду.

— А ружьё?

— Оно-то тут при чём?

— Мне это не нравится, Джек. По крайней мере, не держи его заряженным, ладно?

Она пошла в спальню переодеться.

«Ладно», — подумал он. Это было не так уж важно. Он будет держать коробку с патронами на той же верхней полке, чтобы Салли туда не добралась. Даже и Кэти трудно туда дотянуться. Джек окинул мысленным взором все, чем он занимался в последние три недели, и решил, что, как бы там ни было, он проделал полезную работу. Система сигнализации в доме — право, неплохая идея, да и браунинг был ему по душе. Он теперь уже куда лучше стрелял. Через год тренировок он мог бы потягаться с самим Брекенриджем.

Он проверил духовку. Ещё десять минут. Потом он переключил телевизор на новости.

— У нас в нашей бостонской студии, — сказал комментатор, — мистер Падрэг… Правильно я произношу?.. О'Нил, представитель «Шин Фейн», член британского парламента. Мистер О'Нил, с какой целью вы прибыли в Америку в этот раз?

— Я и многие из моих коллег часто бываем в Америке, чтобы рассказать американскому народу об угнетении, которому подвергается ирландский народ со стороны британского правительства, о том, что нас лишают возможности развивать экономику, лишают основных гражданских прав, рассказать о беспорядках, которые царят в судах, о том, как зверски британские солдафоны расправляются с народом Ирландии, — без запинки выговорил О'Нил. Он эти слова произносил далеко не в первый раз.

— Мистер О'Нил, — сказал сотрудник британского посольства в Вашингтоне, — политический представитель Временной группировки так называемой Ирландской республиканской армии. Это террористическая организация, находящаяся вне закона как в Северной Ирландии, так и в Ирландской республике. В США он, как обычно, приехал для сбора денег, чтобы его организация могла купить оружие и взрывчатку. Этот финансовый источник оказался под угрозой после подлого нападения на королевскую семью в Лондоне. Так что О'Нил попытается внушить американцам ирландского происхождения, что ИРА к этому не причастна.

— Мистер О'Нил, — спросил ведущий программы, — что вы скажете в ответ на это?

Ирландец выдал благосклонную улыбку.

— Мистер Беннет, как обычно, забыл упомянуть о кое-каких политических проблемах. Лишены ли католики Северной Ирландии равных с англичанами экономических и политических возможностей? Да, лишены. Вмешивается ли — по политическим соображениям — британское правительство в работу судов в Северной Ирландии? Да, вмешивается. Приблизились ли мы к политическому урегулированию этого кризиса, современная фаза которого началась в 1969 году? Увы, нет. Если я террорист, то почему мне разрешили въезд в вашу страну? Я член британского парламента, избранный жителями моего округа.

— Но вы не участвуете в работе парламента — возразил ведущий.

— Участвовать?.. Чтобы присоединиться к правительству, убивающему моих избирателей?

— О, Боже! — сказал Райан. — Что за белиберда.

Он выключил телевизор.

— Какой умеренный человек, — сказал Миллер. Он сидел у Алекса дома и смотрел ту же программу новостей. — Расскажи своим здешним друзьям, Падди, какой ты умеренный человек. А вечером в пивной растолкуй всем, что ты никогда и пальцем не тронул никого, кто не имеет отношения к подлинным угнетателям ирландского народа.

Досмотрев программу до конца, Миллер выключил телевизор и набрал номер телефона-автомата, что возле одной пивной в Дублине.

Следующим утром из Дублина в Париж вылетели четверо. Аккуратно одетые, они походили на молодых служащих, отправившихся за границу по делам. В аэропорту Шарль де Голль они пересели на самолёт, отправлявшийся в Каракас. Оттуда они долетели до Атланты, а потом — до Вашингтона. Все эти перелёты замучили их несказанно, а потому, взяв такси, они отправились в ближайший отель отсыпаться.

Утром следующего дня они покинули отель. На улице их поджидала машина.

Глава 13

ВТОРОЙ ШАНС

«Должен быть закон против понедельников», — думал Райан, глядя на то, что было бы плохим началом для любого дня недели — обрывок шнурка от ботинка. Где запасные? Он не знал. Кэти он тоже не мог спросить — вместе с Салли они уже уехали: одна в детсад, другая на работу. Проклятье! Он принялся рыться в ящиках. Бесполезно. На кухне. Пустой номер. Спустился вниз и начал рыться в чулане. Под какими-то блокнотами, ножницами и магнитами он разыскал наконец один шнурок, но он был не того цвета. Райан уже вспотел. Ещё несколько минут поисков, и он раскопал другой — под пару первому.

Теперь надо было выбрать галстук. Это было всегдашней его проблемой, но хорошо хоть не было под боком жены, которая непременно заявила бы, что у него плохой вкус. Костюм на нём был серый, так что он выбрал темно-синий галстук в красную полоску. Джек до сих пор носил белые, хлопчатобумажные сорочки с пуговицами сверху донизу. Старые привычки отмирают долго. Пиджак сидел хорошо.