Повесив пальто на вешалку, Мюррей прошёл прямо в гостиную. Жена, услышав его шаги, вышла из кухни, но он уже висел на телефоне, и лицо его было свирепым.

— Билл, это Дэн Мюррей… у нас все хорошо, — услышала его жена. — Я хочу, чтобы вы кое-что сделали. Вы знаете этого парня — Джека Райана? Да-да, он самый. Скажите ему… Черт, как бы это сказать? Скажите ему, что, может быть, ему следует быть осторожным. Я знаю это, Билл… Трудно сказать, но что-то меня тревожит, и я не могу… ага, вроде того… Я знаю, они этого никогда раньше не делали, Билл, но все равно что-то меня беспокоит… Нет, ничего конкретного, но Джимми Оуинс высказал такое же опасение, и я теперь тоже начал тревожиться. А-а, вы уже получили рапорт? Ну, тогда вы знаете, что я имею в виду, — откинувшись назад, Мюррей какое-то время созерцал потолок. — Назовите это чувством или инстинктом… как угодно, но это тревожит меня. Я хочу, чтобы кто-нибудь этим занялся… Ну и спасибо. Как семья? Вот оно что? Великолепно! Уверен, что этот год будет хорошим для вас. О'кей. Будьте здоровы. Пока.

Положив трубку, он сказал самому себе: «Ну, теперь немного полегче».

— Ты не забыл, что мы приглашены к девяти на приём? — сказала жена. Она привыкла к тому, что и дома он занимается служебными делами. А он привык к тому, что она напоминала ему об общественных обязательствах.

— Тогда надо переодеться, — Мюррей встал с кресла и поцеловал жену. Ему действительно чуть полегчало. Он был доволен, что хоть что-то сделал, хотя, вероятнее всего, его сослуживцы просто подумают: что это с ним там происходит?

Но это-то он переживёт.

— Старшая дочь Билла обручилась. Он выдаёт её за одного агента из вашингтонского офиса, — сказал он жене.

— Мы его знаем?

— Новый мальчик.

— Нам уже скоро пора.

— Хорошо, хорошо.

Он отправился в спальню, чтобы переодеться к новогоднему приёму в посольстве.

Глава 10

ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ

— Как видите, леди и джентльмены, решение, принятое в данном случае Нельсоном, в перспективе привело к тому, что был положен конец парализующему влиянию подчинённой разным формальностям тактике королевского флота, — сказал Райан, закрывая папку. — Нет ничего лучше, нежели решительная победа, из которой кто-то извлекает урок. Есть вопросы?

После долгого перерыва это была его первая лекция — введение в историю военно-морского флота. Студентов было сорок человек, в том числе шестеро женского пола. Вопросов не последовало. Это его удивило. Но вот поднялся один из студентов — Джордж Уинтон, футболист из Питтсбурга.

— Доктор Райан, — твёрдо выговорил он, — меня попросили сделать заявление от имени класса.

— Ого, — Райан отступил на полшага назад и театральным жестом прикрыл лицо.

Курсант Уинтон выступил вперёд и извлёк из-за спины маленькую коробку, к которой был прицеплен лист бумаги с печатным текстом.

— Зачитываю приказ: «За усердие, превышающее обязанности туриста — даже если это безмозглый морской пехотинец, — класс награждает доктора Джона Райана Орденом пурпурной мишени в надежде, что в следующий раз ему удастся увернуться от пули, дабы не стать всего лишь частью истории, вместо того чтобы учить нас таковой». — Уинтон открыл коробочку и извлёк на свет Божий пурпурного цвета ленту сантиметров в семь шириной — на ней была надпись золотом: СТРЕЛЯЙ В МЕНЯ

Под надписью красовалось изображение «яблочка» мишени. Курсант пришпилил ленту к плечу Райана так, чтобы «яблочко» пришлось как раз на то место, куда его ранило. Райан пожал руку Уинтону, а курсанты встали и принялись аплодировать.

— Это моя жена посоветовала вам? — спросил Райан, поглаживая «награду».

Курсанты взвыли.

Райан, показывая, что сдаётся, поднял руки вверх. Рука все ещё побаливала, когда приходилось вот так подымать её, но хирург из больницы Хопкинса сказал, что сустав постепенно разработается, и общая потеря подвижности плеча составит от силы пять процентов.

— Спасибо вам, но помните, что на следующей неделе экзамен!

Раздался всеобщий хохот, и класс опустел. Это была его последняя в тот день лекция. Он собрал свои бумаги и книги и вышел из аудитории. Чтобы добраться до своего кабинета в Лихи-холл, надо было прошагать довольно много метров,и все вверх, на вершину заснеженного холма.

Январский денёк выдался холодноватым. Джек поглядывал под ноги, чтобы не поскользнуться. Мимо него сновали курсанты — слишком озабоченные и серьёзные, с его точки зрения. Приберегали улыбки для тех закоулков, где посторонние не увидят их. Ботинки их сияли, спины у всех прямые, книги в левой руке, чтобы правой можно было отдавать честь. На вершине холма, у ворот номер три, на посту стояли морской пехотинец и охранник из гражданских. «Нормальный день», — сказал сам себе Джек. Ему нравилось тут работать. Курсантов легко было принять за студентов обычного учебного заведения с их вечной готовностью приставать с разными вопросами, с их любовью ко всяким хохмам, если вы завоюете их доверие.

Случайный посетитель не поверил бы этому, судя по тому, как серьёзно они ведут себя на публике.

В кабинете его уже поджидал Робби.

— Это что за чертовщина? — спросил он, увидев на Райане ленту. Узнав, что это «награда», он зашёлся смехом.

— Приятно, что парни умеют расслабляться даже перед экзаменами.

— Ну, что нового? — спросил Джек.

— А я опять на «томкете», — объявил Робби. — Четыре часа за уикенд. Джек, клянусь — эта малышка разговаривала со мной. Вышел с ней над морем, заправился в воздухе, потом пару раз спикировал… это, дружище, так здорово! Ещё два месяца, и я вернусь туда наконец.

— Так долго, Роб?

— Летать на этой птичке нелегко. Иначе им не нужны были бы пилоты моего калибра, — с серьёзным видом сказал Джексон.

Раздался стук в дверь, а потом в кабинет просунулась голова и спросила:

— Доктор Райан?

— Да. Входите.

— Я Билл Шоу, ФБР, — представился вошедший и показал удостоверение.

Такого же примерно роста, что и Робби, он был худощав, лет сорока пяти, глаза у него сидели так глубоко, что он чем-то напоминал енота. Впрочем, такие глаза бывают у человека, работающего по шестнадцать часов в день. Отлично одетый, он производил впечатление очень серьёзного человека.

— Дэн Мюррей просил меня навестить вас.

Райан поднялся, чтобы пожать его руку и представил Робби:

— Это капитан-лейтенант Джексон.

— Здравствуйте, — протянул руку Робби.

— Надеюсь, не помешал?

— Ничуть. На сегодня мы закончили свои лекции. Садитесь. Чем могу служить?

Шоу взглянул на Джексона, однако ничего не сказал.

— Если вам надо поговорить, то я…

— Успокойся, Роб. Мистер Шоу, это мой друг. Хотите что-нибудь выпить?

— Нет, спасибо. Я, видите ли, работаю в отделе борьбы с терроризмом. Дэн попросил меня… Ну, вы ведь знаете, что АОО освободила этого Миллера.

Райан стал серьёзным.

— Да. Я видел по телевизору. Какие-нибудь сведения о том, куда он двинулся?

Шоу покачал головой.

— Они просто как в воду канули.

— Неплохая операция, — заметил Робби. — Ушли в сторону моря, не так ли? А там, наверное, их подобрало какое-нибудь судно, — сказал он и, увидев, какой взгляд метнул на него Шоу, продолжал:

— Вы видите мою форму, мистер Шоу? Я получаю своё жалованье за то, что летаю над морем.

— Мы не уверены, но это не исключено.

— Чьи суда были там в море? — не отставал Джексон. Для него это был сугубо профессиональный вопрос.

— Это сейчас выясняют.

Джексон с Райаном переглянулись. Робби достал сигару и закурил.

— На прошлой неделе мне позвонил Дэн. Он немного — я хотел бы подчеркнуть: немного — озабочен тем, что АОО может… В общем, у них нет оснований любить вас, доктор Райан.

— Дэн говорил, что ни одна из этих групп никогда не предпринимала что-либо здесь, — сказал Райан.

— Совершенно верно, — кивнул Шоу. — Этого никогда не было. И, наверное, Дэн объяснил вам почему. Временная группировка ИРА продолжает получать отсюда деньги. Немного, но получают. Да и кое-какое оружие тоже. Есть основания предполагать, что они даже располагают несколькими ракетами «земля — воздух»…